— Разумеется, сударыня! Это меня совсем не затруднит.

Я так и не смогла на него посмотреть.

И утром, когда он вышел нас проводить и протянул Лео мешочек с деньгами, я расплакалась — и от стыда, и от облегчения, и от благодарности одновременно. А он в ответ пожал мою руку.

— Мы обязательно вернем вам всё, сударь! Не знаю, когда, но вернем, — выдохнула я сквозь слёзы.

И, наконец, посмотрела в его глаза — тоже подозрительно заблестевшие.

— Не плачьте, дитя мое! — он протянул мне шелковый платок. — После пасмурных дней на небе всегда появляется солнце.

И я поверила ему. Потому что мне нужно было во что-то верить. Ради себя, ради Лео и ради моего малыша.

19. Велия — мадемуазель королевской крови

Мы отправились с Лео в Розенбург — небольшой городок на западе Линарии. Тетушка вспомнила, что именно там живет ее старая подруга и учительница мадемуазель Велия де Шатильон. Мы несколько раз меняли почтовые кареты, чтобы сбить со следа королевских ищеек, если вдруг те за нами увяжутся.

Барон оказался щедр, и в пути мы не испытывали недостатка ни в еде, ни в удобном транспорте. Я никогда не была в этой части страны и взирала на проплывавшие за окном кареты пейзажи с большим любопытством. Розенбург же и вовсе поразил мое воображение. Розы были здесь повсюду — на балконах, на клумбах у крыльца, в садах. От пьяняще-сладкого аромата кружилась голова.

— Мило, правда? — сдержанно восхитилась и Лео.

Домик мадемуазель де Шатильон тоже был весь в цветах — белых, алых и ярко-красных. И сам домик был розового цвета, отчего издалека показался мне карамельным.

И я совсем не удивилась, когда на наш стук на крыльцо вышла женщина в розовом чепчике и розовой же кружевной накидке. Она подслеповато прищурилась и поднесла к лицу лорнет. Из-под чепчика выбивались седые кудряшки, и вся она была похожа на одуванчик.

— Велия, дорогая! — не дожидаясь, пока хозяйка узнает ее, воскликнула Лео. И сделала шаг ей навстречу.

Старушка в розовом охнула и всплеснула руками, отчего лорнет выскользнул из ее разжавшихся пальцев, упал на крыльцо, и был бы нещадно растоптан, если бы я не исхитрилась быстро его поднять.

— Леони, милочка!

Слово «милочка» так не вязалось с моей тетей, что я не сдержалась и хихикнула, за что получила от тетушки ощутимый щипок.

— Прости, мы к тебе без предупреждения. Я давно собиралась послать тебе весточку, но ты же знаешь, как я не люблю писать.

— Ну, что ты! — пожурила ее мадемуазель де Шатильон. — К чему церемонии между подругами? Прошу вас, входите в дом! Кто эта милая мадемуазель рядом с тобой?

— Моя племянница Лесса, — представила меня тетушка.

Уже через четверть часа мы сидели за круглым столиком в маленьком саду, и румяная горничная разливала по чашкам ароматный чай.

— Кушайте, кушайте! — потчевала нас хозяйка.

На блюде были пирожные на любой вкус — шоколадные, сливочные, фруктовые, — и все такие же миниатюрные, как сама хозяйка. Я попробовала все, какие были, и Велия наблюдала за мной с умилением.

Мне ужасно нравилась мадемуазель де Шатильон, и только одного я не могла понять — как такие разные (и внешне, и, судя по всему, по характеру) люди, как она и Лео, смогли стать подругами. Велия была восторженной и утонченной, моя же тетушка — решительной и порой грубоватой. Но, кажется, вместе им было очень комфортно.

— Ты должна научить ее иллюзорной магии, — заявила вдруг тетушка, когда горничная удалилась.

Я поперхнулась чаем.

— С чего бы это мне учиться иллюзорной магии? Да у меня совсем нет магических способностей!

На самом деле, способности у меня были, пусть и не совсем обычные для женщины. Когда я была еще совсем маленькой, отец привез в Сурель профессора из лимской академии, который с помощью странного прибора определял склонность ребенка к тому или иному виду магии. Так вот — этот ученый муж, к вящему изумлению родителей, заявил, что я — боевой маг! Это я-то, которая не могла поднять руку даже на комара!

Папенька пытался развить мои способности, но безуспешно — я решительно отказывалась направлять свой магический поток против кого бы то ни было — даже против бешеной собаки, которая однажды едва меня не покусала. Не находя применения, моя магия слабела, и я ощущала ее всё реже и реже.

В отличие от меня, у сестры был дар не разрушительницы, а созидательницы — в ее руках расцветало всё, что могло. Иногда по весне она вместе с крестьянскими детьми выходила в поля сеять рожь или пшеницу, и всякий раз после этого по осени были отменные урожаи.

— Глупости, милочка! — решительно заявила мне мадемуазель Велия. — У каждого есть способности, нужно только чувствовать их и развивать. Ты думаешь, твоя тетя была сильным лекарем, когда впервые пришла ко мне? Ничуть!

Она коснулась моей руки и удовлетворенно кивнула.

— Я чувствую твою магическую энергию, деточка! Она удивительно похожа на магию Леони. Даже не знай я, что вы родственницы, я догадалась бы об этом по магическому следу.

Да, я знала это — к какому бы виду магии не относились способности каждого из членов нашей семьи, сам магический след был у нас настолько похожим, что, если в детстве мы с Бланш шалили на уроках магии, то папенька никогда не мог догадаться, кто из нас совершил ту или иную шалость.

— Но иллюзорная магия — это, наверно, ужасно сложно? — предположила я. — И чтобы пользоваться ею, нужно иметь подходящий амулет?

— Это ничуть не сложно, дорогая! — улыбнулась мадемуазель Велия, внезапно молодея прямо на моих глазах. — А что касается амулета, то если он кажется тебе необходимым, то мы сможем сделать его сами.

Я смотрела на нее, открыв рот. И услышанное не могла осознать. Как это — сделать амулет? Все амулеты, которыми мы пользовались, были сделаны давным-давно, много столетий назад, когда еще существовали маги, способные на это. Да, королева Алэйна доказала, что люди могут составлять заклинания, которые активировали амулеты, но даже она не умела делать амулеты сама!

— Правда, — чуть погрустнела хозяйка, — для этого потребуется серебро или другой благородный металл и хотя бы один драгоценный камень, но, думаю, мы сможем что-нибудь отыскать.

— Но разве такое вообще возможно? — не поверила я.

— Да почему же нет, милочка? — удивилась старушка.

Это рушило всё то, чему меня учили с детства. И я даже посмотрела на тетушку, ища в ее взгляде подтверждения, что мадемуазель Велия — сумасшедшая.

— Я всегда думала, что амулеты могли создавать только древние маги — и то не все, а лишь те, в ком была хоть капля королевской крови, — осторожно сказала я.

Старушка энергично закивала:

— Я тоже так думала, деточка! А однажды решила попробовать, и вот — получилось! А что касается королевской крови, то во мне ее куда больше, чем капля.

Нет, она точно была сумасшедшей! Ничем другим я не могла объяснить ее странные речи. Но если так, то не опасно ли нам оставаться в ее доме?

Лео заметила мое недоумение и поспешила объяснить:

— Мать Велии была внебрачной дочерью прадедушки нашего нынешнего короля.

— Именно так, милочка, — подтвердила хозяйка. — Он обольстил мою бабушку, но, конечно, ее ребенка не признал, а поспешил выдать ее за другого. К сожалению, бывает и так. Но, словно в отместку за это, его законный сын был очень слабым магом, а вот способности моей матушки были выдающимися. Кое-что, как видишь, перепало и мне.

Слушать ее было необычайно интересно, и мы, переместившись из сада в гостиную, проболтали до самого вечера. А потом мы с Лео с удовольствием отправились спать в уютную комнату с интерьером, выдержанным в персиковых тонах. И на следующий день проснулись, когда солнце было уже высоко. Хотя, может быть, тетушка проснулась и раньше, но продолжала лежать в кровати, боясь меня разбудить.

Спустились в гостиную, где на диване с клубком розовых ниток в руках сидела хозяйка и по странному выражению ее лица поняли, что что-то случилось.