Я вышла на улицу. Мне нужно было обдумать всё то, что я только что услышала, и я направилась не в сторону кафе, а в небольшой парк, что был неподалеку от дома его светлости. Парк был неухоженным, как и сам маркиз, но зато в нём было пусто, что вполне согласовывалось с моим желанием поразмышлять в одиночестве.

И только там, на заросших сорной травой дорожках, я обнаружила, что до сих пор держу в руках тот фиолетовый камень, что дал мне его светлость. Он называл его амулетом. Я брезгливо поморщилась. Теперь я уже боялась прикасаться к чему бы то ни было, что было связано с бывшим главным магом Линарии — мне достаточно было и прошлого амулета. И уж точно я не собиралась брать его с собой.

Но и возвращаться в дом маркиза я не хотела. Наверняка, всё то, что он говорил о выдающихся свойствах этой побрякушки, было ни чем иным, как его фантазиями. Должно быть, в его мастерской полным-полно еще таких же камней — раз они так успокаивают его и занимают его ум.

Поэтому я просто предпочла положить камень на высокий пень, мимо которого как раз проходила, и продолжила путь.

По сути, ничего нового от Дюбуа я не узнала — он лишь подтвердил догадки тетушки и то, что ранее мне рассказала сестра. Единственной полезной информацией оказалось то, что я услышала фамилию Жомини. И сам маркиз, и его супруга занимали некогда видные должности при дворе, теперь же о них в Лиме даже не упоминали. Нужно было выяснить, что с ними случилось — быть может, они тоже были отправлены в отставку.

Наверняка, Дюбуа мог рассказать еще немало интересного — нужно было только начать разговор с той самой ночи, когда Бланш отправилась в сад.

Я вздрогнула, услышав, как хрустнула ветка за моей спиной. Обернулась — в нескольких шагах от меня стоял граф д'Эрсан!

Его холодный цепкий взгляд ощупал меня с головы до пят. Не приходилось сомневаться, что он оказался тут не случайно.

Я огляделась. Мы отошли уже слишком далеко от входа в парк. Здесь всюду были высокие деревья и густо разросшиеся кустарники. Услышит ли меня кто-нибудь с улицы, если я закричу? Вряд ли.

— Добрый день, ваша светлость! — меж тем, с улыбкой поприветствовал меня граф. — не возражаете, если я составлю вам компанию?

Я отступила на шаг назад, но он не позволил мне увеличить расстояние между нами.

— Как вы оказались здесь, ваше сиятельство? — я тоже попыталась улыбнуться.

Разве не могло так случиться, что он просто проезжал мимо и всего лишь увидел из окна своей кареты, как я входила в парк? Но нет, я и сама понимала, что он оказался тут совсем не случайно.

— Я сейчас расскажу вам всё, ваша светлость! — ответил он. — Или вы всё-таки позволите мне называть вас ваше величество?

И он отвесил мне поклон.

52. Амулет

Я, как смогла, изобразила удивление.

— Вы сошли с ума, ваше сиятельство? Почему вы обращаетесь ко мне так?

А сама судорожно пыталась понять, сумею ли я, если потребуется, нейтрализовать графа хотя бы ненадолго. Я уже заметно поднаторела в боевой магии, но передо мной стоял не кто-нибудь, а военный министр Линарии, а значит — куда более опытный боевой маг.

Я даже почти не удивилась тому, что он меня узнал. Вернее, не узнал, а догадался, что это могу быть я. Почему-то именно от Эрсана я и ожидала в первую очередь подвоха. Он столько лет находился на секретной сыскной службе, что должен был подсознательно отмечать те детали, которые могли ускользнуть от других.

Или всё-таки он блефовал?

А он буравил меня тяжелым взглядом — словно пытался отыскать на моем лице черты королевы Алессандры. Но я не собиралась ему подыгрывать, и если он ожидал, что я тут же подтвержу грохнусь в обморок, то напрасно.

Я ждала от него ответа, а заодно и тянула время. Да, этот парк мало подходил для прогулок, но всё-таки сюда тоже мог кто-то забрести.

— Я расскажу вам, ваше величество, как я пришел к такому выводу, — усмехнулся граф, — если вы соблаговолите меня выслушать. Нет, я не узнал вас — это делает честь вашему умению пользоваться иллюзорной магией. Но, тем не менее, я не сомневаюсь, что вы, ваша светлость — не кто иная, как королева Алессандра.

— А я еще раз повторю вам — вы сошли с ума, ваше сиятельство!

Даже если он уверен, что я — Алессандра, то что он может сделать? Раскрывать кому-то этот секрет не в его интересах. И зачем он решил открыть свои карты передо мной?

Я не знала, был ли он в числе заговорщиков, которые действовали против меня семь лет назад. Если нет, то самое дурное, что он может сделать — это рассказать обо мне Этьену. Но в этом случае он не пошел бы на разговор со мной сейчас. Или он готов молчать, но хочет, чтобы я заплатила ему за это? Ну, что же, на это я могу пойти.

Второй вариант был куда хуже — если Эрсан был среди моих врагов, то так просто он меня не отпустит. И я невольно сыграла ему на руку, отправившись в этот заброшенный парк.

— Первые сомнения у меня появились, когда вы, ваша светлость, попросили меня принести вам дело королевы Алессандры, — граф, меж тем, приступил к рассказу. — То объяснение, которое вы дали своему интересу, показалось мне недостаточно убедительным. Но, разумеется, тогда еще я не готов был сделать столь смелый вывод. Я просто заинтересовался вами и решил собрать о вас дополнительные сведения. Вы же помните — я некогда был главой королевского сыска, и добывать информацию — мой хлеб. Я отправил в Антарию своего человека, который и сообщил мне, что о детстве и юности княгини Алонсо никто в Анжероне не знает. Вы появились там несколько лет назад. Я не знаю, что побудило князя Алонсо оставить вам свои имя и титул. Были ли вы его возлюбленной или тайной женой, неважно. Нет-нет, я не сужу вас за это — вы оказались в трудном положении и вынуждены были заботиться о хлебе насущном. Я даже восхищаюсь вами. Я только не понимаю, зачем вы вернулись в Линарию? Вам оказалось мало титула княгини?

— Вы бредите, ваше сиятельство! — я продолжала стоять на своем.

Пока разговор шел мирно, но я понимала, что это может измениться в любой момент. Граф был слишком опасен, и я изначально зря затеяла с ним игру.

— Давайте я всё-таки закончу цепочку своих рассуждений, ваша светлость, — улыбнулся Эрсан. — А потом вы уже сами решите, захотите ли признать мою правоту. И да, если вы всё-таки хотите знать, что же случилось семь лет назад в королевском дворце, то я готов рассказать об этом — но не княгине Алонсо, а королеве Алессандре.

Я предпочла промолчать, и он, не дождавшись ответа, продолжил:

— Итак, я понял, что под маской княгини Алонсо скрывается женщина, которая не хочет показывать свое подлинное лицо. А когда ваш человек стал расспрашивать о магах, которые входили в королевский совет семь лет назад, я окончательно убедился, что ваш интерес к делу королевы отнюдь не случаен. И я велел своему человеку за вами следить. Я был почти уверен, что вы отправитесь к Дюбуа, и не ошибся. Как только меня известили об этом, я примчался прямо сюда. Насколько я понимаю, вы уже поговорили с маркизом? И что? Узнали что-то интересное? Не думаю. Кажется, его светлость совсем выжил из ума. Но даже если он сказал вам что-то важное, это не имеет значения. Его словам никто не поверит.

Он замолчал, а я поняла, что тоже должна что-то сказать. Что-то, что сказала бы княгиня Алонсо, будь она сама собой.

— Я всё еще не понимаю, о чём вы говорите, ваше сиятельство. Вы перепутали меня с королевой, я польщена. Но вы ошибаетесь — мой визит к маркизу Дюбуа отнюдь не связан с делом ее величества. Я всего лишь слышала, что его светлость — один из самых сильных магов Линарии и хотела кое о чём его спросить. Но это — мое частное дело, о котором я не намерена вам говорить.

Граф улыбнулся:

— Вы превосходно держитесь, ваша светлость! Но я позволю себе вам не поверить.