— Давайте воздержимся от оценок, ваша светлость! — попросила она. — Возможно, речь идет о будущей жене короля. Ребенка уже доставили во дворец и завтра в полдень понесут к источнику. Конечно, нет никаких оснований полагать, что тот каким-то образом признает малыша, но почему бы не попробовать? Если источник подаст хоть какой-то знак, это избавит мадемуазель де Крелон от нападок со стороны недоброжелателей.

Джемма хмыкнула:

— Кто помешает им сказать, что знак был подан, даже если на самом деле ничего подобного не будет?

Но в этой ситуации маркиза де Преваль была явно не на стороне оппозиции.

— Вы думаете, его величество меньше нас хочет узнать правду? Для него самого будет большим облегчением убедиться в том, что этот ребенок действительно его сын. Но для того, чтобы подданые не осмелились сомневаться в том, что в мальчике течет кровь Эллинаров, церемония будет проведена в присутствии званых гостей. Конечно, туда пригласят не всех желающих, а только тех, кто близок ко двору, но мне уже сообщили, что я получу приглашение. Не сомневаюсь, дорогая Джемма, что и вы тоже.

Но она произнесла это так, словно была уверена как раз в обратном.

— Боюсь, что нет, дорогая маркиза, — обиженно протянула кузина. — С некоторых пор его величество не привечает меня во дворце.

Ее карету подали раньше, чем мою, и я полагала, что это случилось не без вмешательства хозяйки.

— Я добуду приглашение на завтрашнюю церемонию и для вас, ваша светлость, — заверила она меня. — Это будет совсем несложно. У меня неплохие связи при дворе. К тому же, ваша персона вызывает такой интерес, что все будут рады вашему присутствию. Я слышала, вы запрашивали аудиенцию у его величества?

Она бросила на меня любопытный взгляд. Я предпочла ограничиться молчаливым кивком.

— Я была бы рада, если бы между Линарией и Антарией, наконец, наступил настоящий мир. Да, война закончилась несколько десятилетий назад, но наши отношения так и не стали по-настоящему дружескими. Признаться, я надеялась, что именно брачный союз мог бы соединить наши страны. Внучка вашего короля могла бы стать прекрасной парой нашему. Но теперь, полагаю, говорить об этом уже бессмысленно.

Эта маркиза была не так проста, ей явно была не чужда большая политика.

— Вам не нравится дочь герцога де Крелона? — полюбопытствовала я.

Она ответила уклончиво:

— О, нет, мадемуазель де Крелон весьма мила. Но для Линарии брак его величества с иностранной принцессой был бы куда более выгоден — он укрепил бы наши позиции в мире. Впрочем, что бы я об этом ни думала, это не имеет никакого значения. А у вас завтра будет возможность составить обо всём собственное мнение.

Наконец, подали и мою карету, и маркиза сердечно обняла меня.

— Думаю, приглашения пришлют уже утром. До встречи в полдень во дворце.

34. Проверка

Приглашение действительно принесли ранним утром в пахнувшем лавандой конверте с вензелем его величества. Оно было персональным — для княгини Алонсо, и это только подтвердило мое первоначальное мнение о том, что маркиза де Преваль занимает при дворе не последнее место. Быть может, она увлеклась политикой еще тогда, когда был жив ее муж.

— Ох, дорогая, давай я помогу тебе с закреплением иллюзии, — сказала Велия, вплетая свою магию в мои магические нити. — Ты впервые за столько лет увидишь своего бывшего мужа, может случиться всякое. А так никто не сможет узнать твою собственную магию.

Читавшая газету Лео проворчала:

— Что значит «всякое»? Ей всего лишь потребуется постоять в толпе народа в королевском саду. Не думаю, что в такой важный для себя день его величество удостоит ее отдельной аудиенции — ему будет совсем не до того. И это хорошо, что первая встреча состоится на таком многолюдном мероприятии — Лесси проверит себя, — и она строго посмотрела на меня. — Надеюсь, ты не надумаешь грохнуться в обморок от избытка чувств?

Я заверила ее, что никаких чувств к Этьену у меня уже не осталось. Она одобрительно кивнула, хотя, кажется, не поверила мне.

Но меня этим утром занимал совсем другой вопрос. Теперь, когда у короля Линарии появился сын, которого он наверняка захочет признать официально, миссия, которую возложил на меня король Антарии, становилась бессмысленной, но это меня даже радовало. Значит, можно было забыть о дворцовых интригах и сосредоточиться на здоровье Андрэ. Здесь, в Лиме, сыну стало чуть лучше, приступы удушья, что обычно случались по утрам, стали менее продолжительными. Я связывала это с тем, что мы находились теперь довольно близко к королевскому дворцу и к источнику. И всё-таки лучше было бы, если бы удалось раздобыть для Андрэ хотя бы несколько капель пропитанной магией воды.

Я не надеялась, что во время сегодняшнего мероприятия мне удастся подойти к источнику. Все приглашенные будут находиться на большом расстоянии от него — только Этьен и, возможно, главный королевский маг смогут приблизиться к фонтану. Наверняка, к нему не подпустят даже мадемуазель де Крелон.

Как ни странно, но думая теперь о дочери герцога, я не испытывала ни ревности, ни зависти, ни обиды — быть может, в этой большой игре, в которую она сейчас вступала, она окажется более умелым игроком, чем когда-то была я. За те три года, что я провела во дворце, я неплохо узнала Энрику де Крелон — она была красива, честолюбива, но не слишком умна, и если она сумеет стать королевой, то благодаря не своим личным качествам, а влиянию своего отца.

— Не вздумай сунуться к источнику, — верно угадав ход моих мыслей, предупредила тетушка. — Этим ты не поможешь Андрэ, но привлечешь к себе ненужное внимание.

Я отправилась во дворец в четверть двенадцатого, и когда прибыла туда, то меня проводили прямо в сад, где были расставлены столы с прохладительными напитками и фруктами. В этот раз я постаралась выглядеть скромнее — звездой этого мероприятия должна была стать совсем другая женщина. Маркиза де Преваль явно подумала так же, потому что тоже предпочла обойтись без декольте и массивных украшений.

Она подошла ко мне сразу же, как только я оказалась в саду. Было жарко, и она энергично обмахивалась веером из страусиных перьев.

— Назначив мероприятие на полдень, его величество устроил нам знатную пытку, — негромко сказала она. — Надеюсь, всё произойдет быстро, и Линария, наконец, обретет долгожданного принца. Думаю, его величество понимает всю серьезность ситуации и признает малыша как можно скорее, даже если не питает особых чувств к его матери.

— Вы полагаете, он не любит мадемуазель де Крелон? — деланно изумилась я. — Говорят, она очень красива.

Маркиза хмыкнула:

— Да, она недурна. Но, согласитесь, этого мало, чтобы сделать ее королевой. Если бы его величество ее любил, он женился бы на ней давным-давно. Да, она не королевской крови, но первая жена его величества тоже не была принцессой.

Она говорила обо мне, но на сей раз я даже не вздрогнула. А спустя мгновение разговор нам пришлось прервать, потому что в сад вышли главные действующие лица. Я отступила чуть назад, чтобы иметь возможность разглядывать и Этьена, и герцога де Крелона, и его дочь, не боясь привлечь внимание к собственной персоне.

Я находилась довольно далеко от короля, но даже с такого расстояния я заметила избороздившие его лоб морщины. Теперь это был уже не восторженный молодой человек, каким я когда-то его знала, а взрослый мужчина.

Герцог де Крелон тоже изменился — теперь он выглядел почти стариком, но взгляд его по-прежнему был уверенным и цепким. И сейчас этим взглядом он окидывал толпу, словно ища в ней тех, кто в этот миг осмелился бы скептически улыбнуться или каким-то другим образом выразить свое неодобрение происходящему. Я не знала, были ли у него сейчас соперники при дворе в борьбе за влияние на его величество. Супругов Жомини я в толпе не разглядела, а спросить у них напрямую я не могла — ведь предполагалось, что я с ними вовсе не знакома.

Красота мадемуазель де Крелон за эти годы отнюдь не померкла, и то, что Этьен всё-таки не устоял перед ее чарами, было вполне объяснимо. Но выглядела Энрика сегодня отнюдь не блестяще — даже толстый слой пудры не мог скрыть темные круги под глазами и бледность кожи. Хотя ее болезненный вид мог объясняться недавними родами.