Шевалье искренне поблагодарил меня за такую заботу и, хоть и с некоторыми сомнениями, моим предложением воспользовался.

Когда гости в сопровождении слуг выехали со двора, Джемма фыркнула:

— Какая же ты еще дурочка, Алессандра! С какой стати ты отдала ему лошадь? Он вполне мог воспользоваться лошадью своего слуги. Его статус не столь высок, чтобы считать это недопустимым. Он — всего лишь шевалье.

Я пожала плечами и отправилась в дом. Слова кузины были мне неприятны. В нашей конюшне было много лошадей, и я не сомневалась, что отец вполне одобрит мой поступок. К тому же, мне отчего-то доставляло удовольствие думать о том, что если шевалье в столице нанесет нам визит, чтобы вернуть лошадь, то мы с ним снова встретимся.

2. Приезд в столицу

Те два дня, что мы ехали в карете до столицы, Джемма учила меня уму-разуму:

— Ты должна вести себя в столице как подобает дочери маркиза. Оставь свою провинциальность дома.

Она была старше меня на целых два года и считала возможным давать мне советы по любому поводу. Самой ей давно уже следовало бы блистать в столице, но после смерти ее отца — графа Маршаля — им с матушкой остались одни долги. Поэтому Джемме приходилось терпеливо дожидаться, когда я достигну возраста, позволяющего мне выезжать на балы, чтобы отправиться в Лиму с нами.

Мы выехали в столицу все вместе — я, папенька, Бланш, Джемма и ее мать — вдовствующая графиня Маршаль. Моя сестра была еще слишком юна, чтобы быть представленной ко двору, и она слушала наши с кузиной разговоры с плохо скрытой досадой. Весь бальный сезон ей предстояло просидеть в особняке, что мы сняли в предместье Лимы, довольствуясь прогулками с папенькой в парке и редкими выездами в театр.

— На балах и приемах нам будут представлять самых разных кавалеров, — тоном великосветской львицы продолжала Джемма. — Если тебя познакомят с бароном или графом, адресуй им самую холодную из своих улыбок — чтобы они сразу поняли, что ты не расположена продолжать знакомство. Запомни — нас интересуют только маркизы и герцоги.

Она говорила негромко, но сидевший напротив папенька всё-таки услышал ее и хмыкнул в усы.

— Отчего же не принцы? — рассмеялась я.

Кузина с сожалением признала:

— Боюсь, для принцев мы недостаточно родовиты.

Первую неделю в столице мы потратили на то, чтобы обустроиться в нашем особняке и завести знакомство с ближайшими соседями, среди которых представителей высшей знати, к вящему разочарованию Джеммы, не оказалось.

Потом мы стали изучать достопримечательности столицы — проехались в открытом экипаже по центральным улицам и площадям, погуляли в парках. Театральный сезон еще не начался, но папенька обзавелся билетами на премьеру.

Джемма выдержала паузу и, наконец, послала сообщение герцогу де Ламару о нашем прибытии в Лиму. На следующий же день и герцог, и шевалье де Монкур нанесли нам визит. Шевалье вернул лошадь, а его светлость привез приглашения на бал.

— Он состоится через две недели. Как вы знаете, сезон открывается большим балом в королевском дворце, на который приглашены лишь избранные. Но поверьте, мой бал соберет не менее изысканное общество, и я буду рад представить вас своим знакомым.

Кузина просияла — если нас введет в столичное общество один из первых вельмож Линарии, это сразу позволит нам выделиться среди дебютанток.

Герцог опять болтал без умолку, изредка позволяя Джемме выразить горячее одобрение или искреннее восхищение. Папенька предпочитал молча слушать.

Мы с шевалье сидели чуть поодаль, и я была этому рада — мы могли тихонько разговаривать, и с каждой следующей минутой разговора он нравился мне всё больше и больше. Я понимала, насколько это неразумно — увлечься совсем незнакомым мужчиной, не имея представления ни о его семье, ни о его материальном положении, ни о его характере. Но он был умен, очарователен и прекрасно воспитан.

Брак с шевалье для меня, дочери маркиза, стал бы мезальянсом, но я могла надеяться, что папенька не станет придавать этому значение, если поймет, что именно этот мужчина может составить мое счастье. У отца не было наследников мужского пола, а поскольку в Линарии не применялся майорат, отец мог обратиться к королю с просьбой о пожаловании титула маркиза мужу одной из своих дочерей. Конечно, это дало бы повод для пересудов в обществе, но меня это совсем не волновало — я и без этого отнюдь не рассчитывала покорить светское общество. Мне понравилась Лима, но куда больше мне нравился наш небольшой провинциальный городок. Я была не столь честолюбива, как Джемма, и не стремилась непременно стать герцогиней.

Впрочем, думать об этом после всего лишь второй встречи с Монкуром было верхом легкомыслия. Я видела, что нравлюсь ему, но были ли его чувства серьезны?

Я часто читала в романах о любви с первого взгляда, но никогда не думала о том, что подобное случается не только на страницах книг.

— Ах, Сандра, я должна выйти замуж за де Ламара! — после того, как гости уехали, мы с кузиной закрылись в нашей общей спальне — нам было необходимо всё обсудить.

Такая решительность Джеммы меня изрядно напугала.

— А ты не думаешь, что он может быть с кем-то помолвлен?

Трудно было поверить в то, что столь блестящий кавалер был свободен. В столице полным-полно богатых и знатных барышень, одна из которых уже могла его пленить. Он был совершенно не в моем вкусе, но я понимала, что он — завидный жених.

— Я должна узнать о нём как можно больше! — подпрыгнула на кровати кузина. — Маменька завтра собирается навестить свою подругу, которая наверняка поделится с нами самыми свежими светскими сплетнями. Если его светлость окажется помолвленным, я просто сойду с ума.

А я подумала, что сошла бы с ума, окажись моим супругом столь болтливый мужчина. Но разве я могла осуждать Джемму за то, что она пыталась найти для себя выгодную партию?

Мы не надеялись получить приглашения на первый бал сезона, который должен был состояться в королевском дворце, но мы их получили! Джемма едва не лишилась чувств, распечатав изящный, пахнувший жасмином конверт с вензелем его величества.

Чуть успокоившись, она заявила, что для такого бала требуются самое шикарное платье и изысканные украшения, и новые туфельки.

Я же отнеслась к этой новости почти спокойно — вряд ли на этом балу я могла встретить шевалье де Монкура. А раз так, то это событие не вызывало у меня большого интереса.

3. Подготовка к балу

Для своего бального платья я выбрала шелк нежно-кремового цвета. Портниха предложила украсить наряд жемчугом по вороту и дорогими нурландскими кружевами по рукавам и подолу. Но мне показалась ненужной эта роскошь. Я не хотела привлекать к себе внимание на первом же балу. Я слишком плохо знала светский этикет, чтобы чувствовать себя уверенно в королевском дворце. У нас в Суреле было куда меньше церемоний.

А вот Джемма решила не скромничать — тем более, что все расходы взял на себя наш отец, — и остановилась на ярко-розовом материале. Да, кружев побольше! И золотую цепочку на веер из страусиных перьев! И позолоченные пряжки на туфлях!

— Твой наряд мне нравится куда больше, — шепнула мне Бланш, когда мы приехали на примерку. — Только Джемме не говори, она обидится.

Мы заговорщически улыбнулись. Мы всегда понимали друг друга с полуслова. У нас даже магия была одинаковой.

После посещения модного салона мы позволили себе прогуляться по столице — велели кучеру проехать по Дворцовой площади, а потом свернуть на Набережную.

Королевский дворец показался нам огромным и величественным. Останавливаться подле него было нельзя, но мы еще долго оглядывались, когда он остался позади. Через несколько дней нам предстояло изучить его изнутри, и одно только предвкушение этого наполняло наши сердца трепетом.

А вот на Набережной мы вышли из экипажа, чтобы полюбоваться кораблями. В Суреле не было моря, и мы знали о нём только из книг и рассказов папеньки. Здесь, в центре Лимы стоять на рейде имели право немногие корабли, поэтому мы увидели только трехмачтовый парусник с королевским штандартом да еще несколько шхун чуть меньшего размера. Но мы были рады и этому. Солнце уже садилось, и паруса были окрашены в ярко-оранжевый цвет.