Я снова погрузилась в воспоминания. Став королевой, я действительно очень с большим усердием принялась за изучение истории Линарии и часто обсуждала прочитанное в старых книгах и с Джеммой, и со своими фрейлинами.

Я страшилась обнаружить среди документов протокол допроса Бланш, но его там не оказалось. То ли никому в голову не пришло, что моя сестра могла быть в этом замешана. То ли, напротив, кто-то слишком хорошо знал об ее участии в этом деле и не стал привлекать к ней внимание.

Далее шел протокол допроса одной из моих камеристок, которая сообщила, что видела, как я прятала в секретере своего кабинета письма, полученные мною из Сигезии. А в следующем документе посол Сигезии в Линарии подтвердил, что знал о тайной переписке королевы Алессандры с королевским двором его страны.

Одним из последних документов в деле был протокол заседания Высшего совета магов Линарии, на котором после изучения всех включенных в дело документов было принято единогласное решение о признании королевы Алессандры виновной в попытке осквернения королевского источника. Согласно Своду законов именно этот орган рассматривал все дела магического характера. Оспорить решение Высшего совета магов безосновательно не мог даже сам король.

Причиной моих действий они посчитали желание не допустить развода. Они признали, что, возможно, я и не желала смерти супругу, а лишь хотела пошатнуть его здоровье и стать регентшей при недееспособном Этьене. Впрочем, вариант моего сговора с сигезийцами и полученного мною обещания брака с младшим сыном тамошнего короля, который в таком случае мог бы претендовать на престол Линарии, они тоже признавали допустимым.

Далее шло обращение главного мага Линарии маркиза Дюбуа к его величеству, в котором он приводил цитату из Свода законов, где за страшное преступление, виновной в котором признали королеву, предусматривалось только одно наказание — смертная казнь через использование магических кристаллов. Маркиз Дюбуа как полномочный глава Совета требовал, чтобы Этьен отправил свою жену на эшафот!

На последнем подшитом листе шла запись о том, что дело закрыто в связи с гибелью королевы Алессандры. Всем причастным к расследованию лицам надлежало забыть о том, что содержалось в этих документах.

43. Прогулка

Утром я встала с постели невыспавшейся и голодной. Трудно было ожидать чего-то иного после вчерашнего вечернего чтения. К тому же, я отказалась от ужина и не попросила горничную принести хотя бы чашку теплого молока с печеньем. Я не хотела, чтобы кто-то видел мои покрасневшие от слёз глаза.

Поэтому моя ранняя вылазка на кухню никого из прислуги не удивила. Кухарка Лисбетта — дородная и крайне опрятная дама — налила мне в кружку золотистого куриного бульона и быстро разогрела на плите кусок сырного пирога.

— Простите, ваша светлость, завтрак еще не готов.

Я поблагодарила ее за заботу — я вполне наелась, — и отправилась в комнату Андрэ. Я всё еще не решила, что делать дальше — вода из источника моему маленькому принцу не помогла, но быть может, более полезной окажется прогулка по королевскому саду? Конечно, в ту часть сада, где расположен фонтан, нас не пустят, но почему бы не пройтись по тропинкам, где могут гулять все, кто вхожи во дворец?

Я осторожно приоткрыла дверь, боясь разбудить сына, если он еще спит, и вздрогнула, обнаружив его кровать пустой.

— Его светлость проснулся рано и захотел спуститься в сад, ваша светлость! — торопливо доложила горничная.

— Он что же, пошел туда один?

— Никак нет, ваша светлость! Он с бароном Робером — его милость вышел прогуляться еще раньше, и ваш сын увидел его из окна.

Я тоже вышла в сад. Погода стояла чудесная, и повсюду было такое буйство красок, что я невольно улыбнулась. А как пели птицы по утрам!

И барона, и Андрэ я нашла на излюбленном месте его милости — у маленького фонтана. Барон сидел в своем кресле, а мой сын расположился на скамеечке рядом с ним. Оба были так поглощены беседой, что заметили меня только тогда, когда я кашлянула.

— Надеюсь, Андрэ вам не помешал?

— Что вы, ваша светлость! — рассмеялся Робер. — Присутствие вашего сына чрезвычайно бодрит! Старики должны общаться с молодежью. Вы не поверите, сударыня, но сегодня я чувствую себя просто превосходно!

— Господин барон рассказывал мне о дальних странах! — в глазах Андрэ сиял восторг. — Ты знала, что там водятся удивительные звери — львы, крокодилы, слоны? И там живут люди тёмные как сама ночь. Его милость так много путешествовал!

Судя по всему, моему сыну этим утром тоже было лучше, чем обычно, и я немного приободрилась.

— Да, — мечтательно улыбнулся барон, — мне довелось побывать во многих странах. И в Сигезии, и в Нурландии, и даже в Каристане. Прежде я был весьма близок ко двору отца нашего нынешнего короля и часто сопровождал его в поездках.

Было видно, что ему приятно об этом вспоминать.

— Что же заставило вас отдалиться от двора? — спросила я.

Его лицо чуть омрачилось, и он взмахнул рукой:

— О, ваша светлость, это — долгая и совсем не интересная история.

Я уже жалела, что спросила его об этом.

— Мамочка, ты обещала, что однажды возьмешь меня на прогулку по Лиме! — напомнил Андрэ. — Почему бы нам не отправиться прямо сейчас?

Он еще не видел города, в котором мы оказались. Он вообще ничего не видел в Лиме, кроме гостиничных апартаментов, одного проспекта, по которому мы проезжали, и площади Доблести, на которую выходили окна нашего особняка.

Конечно, прогулка по столице Линарии не могла сравниться с диковинками Каристана и других восточных стран, но я не сомневалась, что она порадует Андрэ. И я кивнула.

— Непременно зайдите в булочную мадам Донелли на Набережной в районе Торговой площади, — посоветовал барон. — Там подают самые восхитительные в Линарии пирожные с ореховым кремом. Поверьте — вы никогда не ели ничего вкуснее.

Мой принц захлопал в ладоши и побежал в дом, чтобы сменить фланелевую рубашку и штанишки на более подходящую для прогулки одежду.

Когда я тоже переоделась и вышла в холл, где меня дожидался сын, там были и Лео, и Велия. Они уже знали о предстоящей прогулке и радовались вместе с нами.

— Непременно покажи ему парусники! — потребовала тетушка.

— И бульвар Рыцарей! — добавила мадемуазель де Шатильон. — Он — мальчик, ему там понравится.

Собственно, с бульвара мы и начали — доехали до него в экипаже, а потом пошли пешком, останавливаясь у статуи каждого рыцаря. Здесь были отлитые в бронзе и меди герои Линарии прошлых веков, о которых Андрэ знал из книг. Особенно его впечатлила статуя короля Эрлана — его величество сидел на статном жеребце и держал в руках меч и щит с родовым гербом Эллинаров.

Я боялась, что пешая прогулка сильно утомит сына, но ничуть — он сам тянул меня вперед и вперед, восхищаясь устремленными в небо шпилями церквей, начищенными до блеска витринами магазинов и фигурами львов у парадных подъездов зданий.

Набережная же и вовсе его поразила. Он, подбежав к парапету, как завороженный смотрел на стоявшие на рейде корабли. Здесь были и огромный барк, и бриги, и бригантины, и маленькие йолы и шлюпы. Их белоснежные паруса почти соприкасались с облаками.

— Мамочка, как ты думаешь, кто из них сможет доплыть до Каристана? — воскликнул Андрэ и указал на барк. — Вон тот, трехмачтовый, наверно сможет!

Ответить я не успела, потому что раньше меня это сделал другой человек.

— Непременно, сможет! — без тени сомнения заявил Этьен, выглянул из остановившегося в двух шагах от нас экипажа.

Карета была добротной, но отнюдь не роскошной и безо всяких вензелей на дверцах и лакеев в ливреях на запятках. Похоже, его величество не бросил свою привычку разгуливать по столице инкогнито.

Но знал бы он, в какой трепет меня привел! Нет, мое сердце дрогнуло не потому, что я увидела некогда любимого мужчину — я просто панически боялась их встречи с Андрэ.